Юбилей В.Н. Удина

29.03.2024 г.

Опубликовано в газете "Красноярский рабочий" №96(27168) от 28.09.2016

Художник В.Н. Удин: «Современную жизнь я называю цветением чертополоха»

Художник – фигура неоднозначная: трактовать его деятельность в обычных координатах не всегда возможно, поскольку в какой-то момент своей жизни он перестает соответствовать стереотипным представлениям о человеке и держится особняком. Тогда, наверное, и можно говорить о состоявшейся самобытности художника. А когда речь идет о художнике, которому в ближайшее время исполнится 80 лет, можно говорить о художнике мудром, повидавшем жизнь во многих ее противоречивых проявлениях.

Бесспорно, у каждого человека своя история, своя она и у любой картины, особенно если полотно написано от души, с чувством. Зимний Красноярск, осенний Такмак, Красноярское море, Енисейский монастырь, шахта «Красная», виды из окна художественного училища, цветение чертополоха и многое-многое другое.... Художник может долго рассказывать о своих картинах, потому что часть его души в них, потому что они ему дороги, как дети.

В октябре Виктору Николаевичу Удину, известному красноярскому художнику, заслуженному работнику культуры РФ, исполнится 80 лет, из них 47 лет он преподавал в Красноярском художественном училище им. В.И. Сурикова. С 1970 года выставляется на городских, краевых, зональных, республиканских выставках, провел более десяти персональных выставок. Работы Виктора Николаевича находятся в фондах Красноярского художественного музея и в частных коллекциях за рубежом. Дома у художника также хранится несколько десятков работ – пейзажей и натюрмортов, некоторые из которых так и не были никогда показаны зрителям.

– Виктор Николаевич, как Вы выбираете тему для своей работы?

Специально не выбираю: что вдохновит глаз, то и рисую.

– Кажется, природа Вас больше вдохновляет, чем сам человек?

Не всегда, вот картина «Окраина Овсянки». Это память о В.П. Астафьеве.

– Вы были знакомы с ним лично или только с его творчеством?

Мы были знакомы лично, он и в гостях у меня был.

– Интересно, расскажите, пожалуйста, как Вы познакомились.

Мне предложила встретиться с ним моя знакомая – Ольга Верхотурова, врач той больницы, в которой лечился Виктор Петрович. Я с радостью согласился, ведь это уникальный случай – поговорить лично с известным писателем-земляком. Мы встретились, я подарил ему свою картину, поговорили о его произведении «Царь-рыба», мне оно нравилось своей самобытностью, близостью к жизни, я говорю ему: «Вы лихо устроили презентацию песню героя – заядлого рыбака»:

«Хы-хмуриться не надо, Лада!

Хы-хмуриться не надо, Лада!

Ды-для меня твой смех – отрада…».

– А вот эта работа – она отличается от других…

Это мое воспоминание о шахтерской жизни в течение 3 лет на руднике «Центральный» в шахте «Красная», здесь изображен ее террикон – пустая порода, вынутая с глубины. На руднике добывали золото. Это бывшие золотые прииски мариинской тайги еще царских времен. Там родился мой сын Костя, он геолог, эту работу я писал для него, чтобы он помнил свои истоки.

– 3 года – на руднике? Не очень долго проработали…

Это была работа по распределению после окончания Сибирского горно-металлургического института в Новокузнецке. Потом приехал в Красноярск, около года проработал старшим экономистом на заводе «Сибсталь». После пошел художником-оформителем в Дом культуры, работал, рисовал, ходил в студию художника В.Т. Башмакова. С 1969 года и до 2016 включительно преподавал в Красноярском художественном училище.

– Наверное, нелегко быть одновременно художником и преподавателем?

Да, действительно, эти две профессии очень сложно совмещать. Если художник хочет полноценно творить, ему, по возможности, не нужно преподавать – времени для собственного творчества будет очень мало. Да и тому, кто хочет быть художником, не всегда нужно этому учиться в образовательном учреждении, но это не значит, что ему вообще учиться не надо.

– То есть художник может научиться всему самостоятельно?

Да, но если у него есть талант и жизненная активность, которая проявляется в регулярных походах на выставки и интересом к искусству в любых его проявлениях. К тому же очень важно качественное и разнообразное творческое окружение. Почему все едут в Москву и Петербург? Как раз за этим. Нужно видеть и общаться как можно больше.

– Как рано Вы открыли в себе интерес к живописи?

Рисовать с большим удовольствием начал с 5 класса. У нас в школе рисование преподавал художник Виктор Петрович Пятин. Конечно, там мы оформляли больше лозунги и стенгазеты, но все равно начало было положено. 

– На сегодняшний день сколько всего картин Вами написано?

Около 100 живописных, много этюдов и набросков.

– А есть ли среди них наиболее любимые?

Да, есть несколько, которые, как мне кажется, удались лучше остальных: «Вечер в Козульке», «Ачинский глиноземный комбинат» (я – человек из промышленности, ее и освещал часто, ей и посвящена эта работа) и «Огни Саян». Эти работы находятся в архивах Красноярского художественного музея. Планирую организовать выставку и представить эти картины на ней, очень бы хотелось снова взглянуть на свои работы.

– Сейчас, как мне кажется, люди довольно редко покупают картины, как Вы думаете, почему?

Во-первых, народ без денег, во-вторых, отошел от искусства. Более-менее живописью интересуется тот, кто сам рисует или преподает. Государству не нужны художники, ни большие, ни малые: поскольку художники работой не всегда обеспечены, ищут признания различными способами, например, как В. Слонов.

– Как Вы относитесь к его творчеству? Он же выпускник КХУ им. В.И. Сурикова?

Да, я учил его рисунку, видите, до чего я его доучил?

– Современные художники, наверное, Вами сложно воспринимаются?

Да, непросто: художников очень много, и поэтому качество живописи иногда оставляет желать лучшего.

– Но если мы говорим о том, что художников много, безусловно, есть такие, которые составляют фундамент искусства. Кто для Вас является ориентиром в творчестве?

Конечно, Исаак Левитан, незаслуженно забытый Федор Васильев, Валентин Серов, который с малых лет был учеником Ильи Ефимовича Репина. У Серова мать была очень бойкая женщина: после смерти мужа она возила сына по Европе, по лучшим музеям, и в тех городах, в которых останавливались, она отдавала сына в учение к лучшим художникам. Вот та активность, необходимая художнику, про которую я говорил выше.

–  А как Вы относитесь к творчеству Ивана Шишкина?

 Положительно отношусь.

–  Многие его критикуют за фотографичность картин…

Пусть критикуют, нам все равно до него очень далеко. А ведь когда-то его выгнали из Академии, где он преподавал. Он работал с фотографией – дагеротипами, хотел научить и студентов, но ни студенты, ни преподавательский состав не приняли этого новшества. А вот сейчас очень часто студенты на природу идут не с этюдником, а с фотоаппаратом. Это, конечно, не дело.

– Многих художников вдохновляют литературные произведения… Есть ли писатели, которых Вы любите перечитывать?

Да, это Н.В. Гоголь и М.Е. Салтыков-Щедрин.

– Вам нравятся сатирики?

Получается, так. Мне запомнилось высказывание М.Е. Салтыкова-Щедрина: «Когда в России начинают говорить о патриотизме, знай: где-то что-то украли...». А у Н.В. Гоголя нравится фраза: «Все мужики на Руси делятся на два сорта: одни тощие, другие толстые. Тощих, знаете ли, используют как-то по ролям более косвенным, они шелестят туда-сюда с разными бумагами, а толстый, ежели он сядет на место, то лучше место под ним заскрипит и развалится, но он с него не сойдет». Нашим политикам нужно обязательно читать Гоголя. Правда, как говорил Брежнев:

«Салтыковы-Щедрины нам до крайности нужны,

Но нужны и Гоголи,

Но такие Щедрины и такие Гоголи,

Чтобы нас не трогали».

– Можно ли сейчас говорить о связи литературы и живописи?

В настоящее время живопись и литература связаны слабо, только если с точки зрения композиции, ну и для того чтобы иллюстрировать, конечно, нужно понимать художественные тексты. Из иллюстраторов мне нравятся Верейские – отец и сын, у них отличные иллюстрации, Е. Рачёв, В. Конашевич, Ю. Ракша – забытый и не оцененный по достоинству художник. Его однажды выдвигали на премию, но кто-то из жюри сказал: «Зачем его выдвигать, он же еще живой?», и не дали премию. Когда его не стало, снова выдвинули его кандидатуру на премию, но в жюри опять кто-то возразил: «А зачем ему премия, он ведь уже умер?» Почти анекдотичная ситуация, но при этом  весьма трагическая. Он не дожил до 45 лет, тяжелая у него жизнь была, но его и в быту и в творчестве очень поддерживала жена.

– Для художника, наверное, особенно важна поддержка семьи?

Да, потому что нужно понимание того, чем занимается один из ее членов, и уважение к его творчеству, однако сложно, когда в семье несколько художников, но бывает, конечно, что при этом живут гармонично.

– Виктор Николаевич, Вы долгое время работали с молодыми художниками, что можно пожелать будущим людям искусства?

Наставление одно – больше работать самостоятельно, ходить на все художественные выставки, читать не только художественную литературу, но и периодику – журналы о художниках, больше выезжать на природу.

А мы в свою очередь пожелаем Виктору Николаевичу здоровья, вдохновения и сил!

 

Александра Новикова

 

Перейти на список статей